В летнюю трансферную кампанию «Арсенал» пополнил опытный защитник Тарас Бурлак. О своей карьере, «путешествии» по великой русской реке, шедевре Репина, схожести с Кьеллини, рождении дочери и многом другом Тарас рассказал в «Большом интервью».
- Тарас, когда игрок переходит в новую команду, он обычно отвечает, что для него это новый вызов в карьере. Если без штампов, что для вас значит переход в «Арсенал»?
- Смена коллектива, обстановки, в Самаре провел почти четыре года, был одним из старожилов, но пришло время сделать новый шаг. Когда на одном месте долго находишься, возникает привыкание. Необходимо было встряхнуться, тем более, что «Арсенал» – клуб РПЛ, а «Крылья Советов», как известно, сейчас выступают в ФНЛ. Да, это шаг вперед. Пусть не новый вызов, но новый этап, в который нужно войти сконцентрировано и упорно работать.
- Вы ведь раньше могли оказаться в тульской команде.
- Когда Черевченко был тренером, год назад. Однако в Самаре меня не отпустили. Минувшей зимой тоже были разговоры, но что-то снова не срослось. В «Арсенал» пришел только с третьей попытки.
- Говорят, во время недавнего переезда в Тулу вы сами разгружали вещи?
- Проблема-то не в багаже. Совсем недавно, 20 июля, у нас с Анастасией родился первенец – дочка. Жена осталась в Самаре с маленькой Софией, а я здесь искал подходящую квартиру. Насте было тяжело, все собирала сама. А багаж? Перенес из машины сумок десять, остальное шло с логистической компанией, грузчики все сделали.
- С рождением ребенка как изменилась ваша жизнь?
- Когда прихожу с тренировки и вижу, что мне улыбается маленький комочек – это счастье! Стремлюсь все свободное время посвящать семье. Ночью Настя старается не тревожить меня, чтобы недосып не сказывался на тренировках. Благодарен ей за это. Раньше с женой могли сорваться в кино или поужинать в ресторане, а сейчас вся наша жизнь крутится вокруг Софии. И это здорово.
- Приятно встретить земляка-владивостокца в новой команде? Речь об Артуре Нигматуллине.
- Когда стало понятно с переходом, написал Артуру. Он помогает во всем, и папа он куда более опытный, у него двое детей. Наши жены общаются, мы на одной волне.
- Давайте теперь о футболе. Ваш дебют за «Арсенал» состоялся 18 августа в Краснодаре при форс-мажорных обстоятельствах.
- Перед игрой толком не тренировался – переезд, медобследование. Готовился только два дня, сказал тренеру, что не в оптимальных кондициях. В первом тайме травму получил Саня Денисов, вышел Саня Довбня. Понимал, что в такой ситуации, скорее всего, не выйду, меня не отправляли разминаться, но в концовке потребовалась замена уже Максу Беляеву. Вот такой неожиданный дебют получился. Вышел уже при 0:2, тяжело было что-то изменить.
- С Беляевым вы когда-то играли в центре обороны «Локомотива».
- Футбольный мир тесен, при встречах общались с Максимом. В Туле играл мой друг Саша Фильцов, тоже рассказывал мне об «Арсенале».
- Так Фильцов почти ваш земляк. Он из Шимановска Амурской области, где космодром «Восточный».
- Ну если брать нашу огромную страну, то да, земляк (улыбается). Тогда и жена мне землячка – Анастасия из Хабаровска. Но если брать на примере европейской страны, то это огромные расстояния. С Сашей хорошо общаемся. Он уехал из Белоруссии, сейчас в Москве, ждет варианты продолжения карьеры.
- В «Арсенале» много встретили старых знакомых?
- Достаточно. О Нигматуллине и Беляеве мы уже говорили. С Горбатенко знаком по «Крыльям», с Ткачевым – по «Локомотиву». Знаю Хагуша и Григалаву, ну а кто не знает этих жизнерадостных парней? (улыбается). Многие ребята примерно моего возраста, так что влиться в новый коллектив было легко.
- Сколько обычно требуется времени, чтобы с новыми партнерами по центру обороны понимать друг друга с полуслова?
- Сложный вопрос. Понятно, что чем дольше играешь, чем дольше тренируешься, тем лучше. Но каждый из нас понимает, кто как играет, знает сильные и слабые стороны, в нашем возрасте легче все понимать. Все же я поиграл с десяток лет: что, где, как под кого подстраиваться - особых проблем не возникает.
- В какой расстановке привычнее играть – в четыре или пять защитников?
- Начинал в четыре, потом и в пять играл. Везде есть нюансы, но, сыграв две-три игры, спокойно перестраиваешься, сложностей не возникает. Как тренер скажет, так и будет.
- В других амплуа доводилось выходить?
- Пять лет назад в «Крыльях» с бельгийцем Веркаутереном была такая ситуация. Играли в Самаре со «Спартаком», у нас три центральных, а правого бровочника не было. Вот Франк и поставил меня на край. Но посмотрите на меня – какой из меня бровочник, на фланге нужно давать объем, скорость. Играл против Димы Комбарова, аутов 15 бросил – столько никогда не подавал. Было непривычно, что приходилось много бегать. Однажды за самарцев вообще мог выйти в атаке. При Божовиче играли стыковые матчи с «Нижним Новгородом». После первого тайма соперник вел 1:0, а у нас не было нападающих. Миодраг спросил в перерыве, могу ли я сыграть в атаке? Я сказал: «Да, конечно». Но экстренную замену делать не пришлось. «Крылья» переломили ход матча и забили три мяча.
- Тренерский подход в «Арсенале» чем-то отличается от других клубов?
- Вы знаете, у меня в последнее время столько тренеров сменилось и у всех разные подходы. Чуть ли не за месяц в Самаре сменились Божович, Талалаев, пришел Осинькин из «Чертаново». В голове все перемешалось. Здесь мы с Сергеем Ивановичем (Подпалый – главный тренер оружейников – прим. ред.) поговорили, понимаю, что мы в основном играем в три защитника. Требования есть определенные, ничего супернеобычного нет.
- Если вернуться на много лет назад, правильно пишут источники в интернете, что состояться в футболе вам помог детский турнир «Кожаный мяч»?
- Правильно. Был финал «Кожаного мяча» в Иваново. Раньше, лет до тринадцати, я все время играл во Владивостоке нападающего или под нападающим. А тут поставили в защиту, как это часто бывает в детских командах - кто повыше ростом и посильнее бьет. Тогда еще играли с последним защитником. Вот в Иваново я и получил приз лучшего защитника турнира - статуэтку. А через полгода пригласили в интернат московского «Локомотива», поступило предложение и из «Спартака». Но я выбрал железнодорожников, там уже тренировался мой земляк, Семен Фомин, он на год постарше.
- В 13 лет одному уехать из Владивостока в Москву – смелый поступок.
- С первого раза покорить столицу не удалось. Какое-то время потренировался, но возникли проблемы: из-за быстрого роста организма стали колени болеть, шляттеры. Да и в психологическом плане одному без родителей было тяжело. Спустя месяц собрал вещи и уехал во Владивосток.
- Чтобы вернуться…
- Настойчиво звонили из «Локомотива». Напомнил о себе «Спартак», был интерес и из ЦСКА. В общем, я снова оказался в интернате. Разлуку с домом переносил мужественно. В интернате занимались ребята из Подмосковья, которым до дома час-два езды, а я на неделю раз в полгода мог слетать во Владивосток. Из-за разницы в часовых поясах не всегда мог держать связь с родителями. Но ничего, привык.
- Как учились в Москве, какие любимые предметы были в школе?
- Сначала ходил в обычную школу, а потом построили новую при клубе, 11-й класс там заканчивал. Нравился английский язык, с детства занимался с репетиторами, географию любил. Школу закончил без троек, как мама мечтала.
- Дебют в «Локомотиве» – это 2008 год, а вам всего 18 лет.
- Рахимов проверил меня в кубковой игре против подольского «Витязя». Провел полный матч, но, честно говоря, он не очень запомнился. Настоящим дебютом в большом футболе считаю игру в чемпионате с «Динамо» при Красножане. Это уже 2011 год. В стартовом туре играли в Лужниках, я вышел на первых минутах вместо получившего травму черногорца Баши. В конце тайма и гол забил: с передачи Игнатьева щитком ударил – мяч залетел в дальний угол. «Локо» тот матч выиграл – 3:2.
- В составе красно-зеленых вы застали Лоськова с Сычевым.
- Не только их, но и Динияра Билялетдинова, Измайлова чуть-чуть. Считаю, Лоськов – один из лучших игроков российского футбола за всю историю. Он мог и с правой, и с левой - что бить, что отдавать. Понятно, что в том возрасте, в котором я застал Дмитрия, скорость у него была уже не та, но голова работала отлично. И как человек он хороший. К Лоськову всегда можно было обратиться за советом или помощью. Сычев, когда я начал тренироваться, был после травмы. Он, может, не такой открытый, но мы тоже хорошо общались.
- Кто из тренеров оказал на вас наибольшее влияние?
- Можно перечислить всех, начиная с первого тренера Виктора Анатольевича Лукьянова из Владивостока. В дубле «Локо» Билялетдинов подтягивал, работал с Семиным и Рахимовым, начал играть при Красножане, затем Коусейру, Билич… Хорват интересно проводил тренировки, старался с самого начала говорить на русском - это подкупало. Помню, с «Рубином» на сборах играли с «Вест Хэмом», где тогда работал Билич. После матча тепло пообщались. В Казани с Ринатом Саяровичем (Билялетдиновым – прим. ред.) не заладилось. Потом в Самаре с Веркаутереном было хорошее время, вернулся в «Рубин» - там испанец Грасия. Еще в «Крыльях» с Тихоновым поработал, в «Рубине» - с Бердыевым. В Казани оставалось полгода контракта, договорились, что можно уходить. У каждого брал по чуть-чуть. Даже у тех тренеров, с кем не очень получалось, взял что-то, сделал выводы из ошибок. Стал личностью, в конце концов.
- Какой типаж тренера вам по душе - демократичного или авторитарного?
- Что-то среднее, золотая середина. Чересчур жесткой дисциплины, на мой взгляд, не требуется – все ребята взрослые, если кто-то захочет что-то сделать, он это сделает. Нужно разумное сочетание дисциплины и свободы. Все европейцы, с кем работал, такие и есть, и многие наши тренеры сейчас стараются действовать именно так.
- Любопытно складывалась ваша карьера. Тарас Бурлак словно плыл по Волге-матушке. После «Локо» играли в нижегородской «Волге», «Рубине», «Крыльях». Все вниз по течению, так и до Волгограда могли «доплыть».
- (Смеется) Добавьте к этому, что фанаты «Локо», «Крыльев» и «Рубина» – болельщики враждующих команд. Нет тут никаких символов, просто так получилось. В Казани в общей сложности провел три года, я не меняю клубы как перчатки, не люблю быстрые переходы.
- Никто не дарил вам в шутку репродукцию знаменитой картины Ильи Репина «Бурлаки на Волге»?
- Нет, такого пока не было. В Самаре на набережной есть скульптурная композиция из металла – точная копия шедевра, бронзовая рамка такого же размера, как на картине. Говорил Насте: «Давай сходим к бурлакам, сфотографируемся на память». И когда уже дочка родилась, мы сделали фотографию. Были и в Русском музее в Петербурге, но до картины так и не дошли. Может, в следующий раз.
- В прошлом сезоне тянуть из трясины турнирной таблицы «Крылья Советов» – это как раз быть бурлаком?
- В концовке чемпионата поменяли Божовича, пришел Талалаев, команда встряхнулась, стала набирать очки. А я потянул икроножную мышцу, в Черкизове был заменен, последний отрезок вообще пропустил, на игру в Тулу не приехал. С «Локомотивом» вели 1:0 до последней минуты, Зиньковский вышел один на один и не забил, с «Краснодаром» при 0:0 судьи зажгли офсайд, которого на VAR не было. Одного очка не хватило, чтобы остаться в РПЛ. Третий раз за последнее время Самара опустилась в первый дивизион. Для города, где так любят футбол, это большой удар.
- В Самаре вы «Арсеналу» забили гол. Что осталось в памяти о той игре?
- Проиграли 2:3. Кажется, это был второй тур. Поражения не очень приятно вспоминать.
- Как раз после матча с туляками перестали попадать в состав.
- Перед встречей с «Уфой» в следующем туре на тренировке повредил колено и на две с половиной недели улетел в Германию на восстановление, вернулся – играли другие. Ждал момента, чтобы вернуться. В итоге сыграл всего восемь матчей.
- Пять лет назад в прямом эфире в перерыве матча с «Уралом» вас назвали Миланом Родичем, перепутав с сербским защитником «Крыльев». А вы в ответ мягко поправили корреспондента, хотя с его подачи можно было в шутку «заговорить» на сербском.
- Счет был 0:0, не очень игра у нас получалась, было не до приколов. Да и не ожидал я такого «финта» от журналиста. Если бы сейчас подобное случилось – не стал бы ничего говорить, развернулся бы и ушел. Как мы готовимся к играм, так и журналист обязан готовиться к эфиру, быть профи в своем деле.
- Интересно, на кого вы похожи? С кем вас еще можно перепутать?
- Ну, когда был молодой да лысый, на Кьеллини в профиль смахивал – нос такой же большой (смеется).
- В Самаре играли с Дмитрием Комбаровым, здесь ваш партнер – Кирилл Комбаров. Братья сильно отличаются по характеру?
- Как только оказался в «Арсенале» – увидел Кирилла. Смеюсь: «От одного уехал, к другому приехал». Естественно, у них есть отличия. Это как братья Миранчуки. Какие-то манеры, повадки – есть определенное сходство. Я при встрече шучу: «Дим… ой, Кирилл». А он все время в ответ: «Мы разные».
- У вас был шанс открыть счет забитым мячам за оружейников в матче с «Химками». Промахнулись после навеса.
- Немножко вниз мяч не направил, вверх задрал. А так был бы гол. Досадно, остался осадок после той игры. Нанесли больше 25 ударов, но не смогли победить. Если бы выиграли, никто бы не вспомнил нашу осечку в обороне. Из-за моей ошибки пропустили.
- После таких матчей крепко спите?
- Все моменты - удачные и не очень пересматриваю. Любой матч – это эмоциональный всплеск, сразу не засыпаю, бывает, мучаюсь до четырех ночи. Что-то анализирую, думаю…
- Что скажете о ближайшем сопернике – «Ростове»?
- Организованная команда, Карпин хорошо ставит игру. Индивидуально сильные исполнители: Шомуродов, Ионов, Еременко, с которым играл в «Рубине», Мамаев. Группа атаки и оборона что надо. У ростовчан опасные стандарты, они знают, чего хотят на поле. Одним словом, тяжелый соперник.
- Вы недавно в Туле, успели освоиться?
- Самое главное – для ребенка есть шикарный парк, гуляем каждый день, рядом сняли квартиру.
- Часто удается бывать на малой родине?
- На Кубок России с «Рубином» нам два раза выпадало играть во Владивостоке. Давно там не был, родители переехали в Москву. Но Владивосток - моя родина, это на всю жизнь. Отметка в паспорте о рождении. С 14 лет я в Москве, большую часть жизни провел вдали от малой родины. Но как будет через 5-10 лет, не могу сказать.
- В «Арсенале» играл хабаровчанин Димидко, большой любитель рыбалки. У вас такое же увлечение?
- С Александром не знаком, но знаю, что он из Хабаровска. Разочарую вас, я не рыбак.
- В Хабаровске есть потрясающий краевой музей Гродекова, посетив который, можно убедиться в красоте и богатстве флоры и фауны края.
- Это вам с Анастасией надо обсудить, она у меня преданный фанат Хабаровска. Я тоже ценю природу Дальнего Востока. Жаль, это очень далеко.
- Футбольный «Луч» погас. Как Владивосток живет без футбола и вообще без профессионального спорта?
- Плохо. Но хоккей, возможно, будет на следующий год.
- Артур Нигматуллин говорил нам в интервью, что каждый владивостокский мальчишка мечтает стать моряком. У вас тоже так было?
- У меня отец был моряком, электромехаником на рыболовном судне. Полгода дома, полгода в рейсе. Часто ходил в Латинскую Америку - в Чили, Уругвай. Но чтобы я мечтал моряком – нет, такого не было, я с восьми лет занимался с футболом. Не знаю, как бы сложилась жизнь без футбола, но сложилась так.
- Что отец рассказывал о дальних странах, чем радовал маленького Тараса?
- Когда ходил в Азию – Корею и Японию - привозил мороженое, сладости, а возвращаясь из Латинской Америки, с эмоциями рассказывал, как там любят футбол, на каждом шагу поля. Он знал, почему там так много классных игроков и не понимал, почему у нас нет таких условий.
- Все это повлияло на ваше желание заниматься футболом?
- Нет, я по-настоящему заболел футболом после финала Лиги чемпионов 1999 года «Манчестер Юнайтед» – «Бавария». Невероятная развязка на последних минутах поразила меня. С того момента за «МЮ» болею. Смотреть футбол на Дальнем Востоке было сложно из-за разницы во времени и отсутствия прямых трансляций. Папа записывал игры на видеомагнитофон, я смотрел вечером. С четырех лет ходил на «коробку» у дома, с отцом играли в мяч. Папа занимался футболом на любительском уровне, он и сейчас не пропускает спортивные трансляции.
- Имя Тарас вам дали в честь литературного персонажа повести Гоголя «Тарас Бульба», или в честь писателя и художника Тараса Шевченко, или по другому поводу?
- Это надо спросить у отца, обычно ведь папы заполняют свидетельство о рождении. Может, вы правы. У отца украинские корни. Мама родилась на Украине, работала парикмахером, потом стала заниматься со мной – возила на тренировки, в школу.
- На кого из футболистов хотели быть похожим в детстве?
- На Роберто Баджо. Может, потому что майку с его фамилией купил на рынке. Еще у него была забавная прическа-хвостик. Кстати, когда приехал в интернат в Москву, впервые увидел бутсы: во Владивостоке все время играл в кедах, не было травы, выходили на гаревое поле. А в Москве сразу на искусственное перешел.
- Какие у вас увлечения, хобби?
- Самое главное увлечение – дочка. Есть, конечно, любимые книги и фильмы, но на них сейчас нет времени. Хотя часть книг привез в Тулу из Самары, ребятам даю почитать. Нравятся и спортивные биографии, например, Фергюсона, и художественная литература – «Граф Монте-Кристо», «Мастер и Маргарита». Жена посоветовала почитать о воспитании ребенка, есть у нас книги по психологии, финансовому менеджменту.
- А какую музыку предпочитаете?
- В последнее время потянуло на «Радио Дачу», слушаю в машине хиты 80-90-х. Настя удивляется.
- Как вы познакомились с будущей супругой?
- В Москве, через общих знакомых. Наверное, это тоже сблизило. Я тогда играл в «Рубине», прилетал из Казани на день-два в столицу, мы узнавали друг друга. Три года назад сыграли свадьбу.
- Анастасия – ваша главная болельщица?
- Настя прибавляет. Раньше ничего в футболе не понимала, а сейчас может объяснить, что такое офсайд (смеется).
- Что считаете лучшим временем в карьере?
- Везде были приятные моменты. Дебют в «Локомотиве», игра при Коусейру, период в «Рубине» с Грасией, получались хорошие отрезки в Самаре. В молодежной сборной России наш созыв с Писаревым проявил себя, вышли на чемпионат Европы. Что-то одно выбрать не могу. Надеюсь, много хорошего еще впереди.
- Где вам хочется побывать, какие уголки земли открыть для себя?
- После тяжелых сезонов поехать на море, лежать на пляже, купаться. Я не любитель активного отдыха. А жена хочет побывать в Антарктиде, посмотреть полярные ночи и южное сияние, Настю тянет туда, где холод (улыбается). Еще у нас мечта побывать в Австралии и Новой Зеландии. Говорят, там очень интересно.
- Живете сегодняшним днем или заглядываете вперед?
- Мы живем настоящим, но думаем о будущем. Я понимаю, что футбольная карьера не вечная, понимаю, что ребенку нужно дать образование.
- В 30 лет рано еще думать о завершении карьеры.
- Пять-шесть лет – и все. Рано или поздно встаешь и понимаешь, что не нужно идти на тренировку. Тренерский диплом, что-то типа физрука, у меня есть. На тренерство пока не тянет, но как будет потом, я не знаю. Вот Корниленко в Самаре получает лицензию, говорит, закончишь – позову в свой штаб. Может, займусь агентской деятельностью. Когда ты все прошел, все понимаешь, знаешь, как устроено – это интересно.
- Сегодняшний день – это «Арсенал». Какие задачи нужно решать здесь и сейчас?
- Мы все прекрасно понимаем, что положение в турнирной таблице не очень хорошее. Надо выкарабкиваться. Выиграешь три матча – уже в зоне еврокубков, РПЛ – очень плотный турнир. Нужно набирать очки прямо сейчас, не откладывать на финиш сезона, когда начнется нервотрепка. В том сезоне «Арсенал» тоже лихорадило, а потом три победы – до Лиги Европы не хватило чуть-чуть. Очень приятно, что в Туле любят футбол.
- Если бы была возможность, что изменили бы в своей жизни?
- В футболе я не первый день, бывают моменты, когда оказываешься перед выбором. Может, когда-то где-то надо было промолчать, не проявлять юношеский максимализм. Но я востребован, играю в хорошей команде, у меня отличная семья, все живы и здоровы. Как бы сложилось, если когда-то поступил иначе? Я этого не знаю, но точно ни о чем не жалею.
- И в заключение о погоде. Обратимся к классикам. У Фета любимое время года – весна, у Пришвина – лето, у Пушкина – осень. А у Тараса Бурлака?
- Тоже осень. Не люблю холод и не люблю жару. Градусов 17-20, чтобы можно было ходить в шортах – самое подходящее для меня. Как сейчас, когда пришло бабье лето.
Беседовал Евгений Овсянников